Рыбацкая хижина на берегу. 7 главных вопросов, чтобы понять, как жить дальше - Лоредана Медури

– Это нож для печенья или для узлов? – в шутку спросил я, откладывая клубок и помогая ему поставить поднос на пол.

Клаудио усмехнулся в ответ:

– Печенье тает на языке, мой дорогой. Сегодня оно из миндальной муки и фисташек. Угощайся!

Я подал ему одну из чашек, взял себе другую и положил нам обоим по печенью.

– Как там гордиев узел? – спросил он, жуя.

– Это была шутка? – спросил я, все еще улыбаясь. – Эту штуку в жизни не распутать.

– Разумеется, распутать можно! – возмутился он. – В конце концов, это всего лишь узлы! Если они каким-то образом завязались, значит, их можно и развязать. И ты так быстро сдаешься? Не ожидал этого от тебя.

Я вздохнул, сделал большой глоток кофе и откусил печенье. На вкус оно было и правда восхитительным.

– Я вот что хочу сказать, – продолжил он с набитым ртом. – Для совершенно неразрешимых случаев я действительно прихватил с собой этот нож. Но все равно было бы очень здорово, если бы ты хотя бы попробовал – посмотрел, может быть, все-таки можно что-нибудь сделать. Ты должен знать, мне дороги и старые веревки, и сети. Обменять их на новые можно… легко и быстро. Но во-первых, это стоит денег, а во-вторых, противоречит сущности трабокко.

Я не сразу понял его, но потом догадался:

– Ты имеешь в виду, что гораздо лучше использовать все снова, раз за разом.

Он удовлетворенно кивнул:

– Именно так. У тебя хороший учитель. Как его зовут?

Мы рассмеялись.

Выпив кофе с печеньем, мы снова сели и продолжили наше занятие.

– Дам тебе совет, – сказал он, когда я положил перед собой спутанный клубок и прикидывал, с какого конца взяться за него. – Действуй медленно. Чем быстрее ты тянешь, тем узел затягивается все крепче и крепче. И в конце концов все становится совсем безнадежным. Тогда остается только одно – разрубить.

Я ошибался или сейчас он снова заговорил о жизни? Клаудио продолжил, но теперь шла речь непосредственно о веревке:

– Ты должен найти основную проблему. Истинную причину возникновения узла. Если не распознаешь ее с первого взгляда, придется шаг за шагом продвигаться вперед. – Он указал пальцем на место в клубке: – Мне кажется, проблема здесь. Отсюда начинается хаос. Но я тоже могу ошибаться. Попробуй начать отсюда.

Я понятия не имел, почему он указал именно на это место, но объяснил это тем, что, в отличие от меня, он уже развязал некоторые узлы в своей жизни.

Клаудио тоже схватил несколько веревок. И снова в его руках все ладилось. Черт возьми, как ему удавалось так легко проталкивать веревки через витки?

– Ну разве не было бы здорово, если бы в наших сетях вообще не случалось разрывов, а в нашей жизни – узлов? – внезапно спросил он.

Я чувствовал, что он хочет меня спровоцировать.

– Просто представь, какой была бы жизнь тогда… Все решено. Каждый разобрался с собой и другими… Полный покой… Разве это не прекрасно?

Я кивнул:

– Только, к сожалению, осуществимо не для всех.

Он кивнул:

– И да и нет. Большинству даже в голову не приходит, что можно хотя бы попробовать – и что это вообще возможно. Для этого им нужно начать. Сделать первый шаг, а он часто бывает самым трудным. – Он толкал кусок веревки вперед и назад. – Подвигать конец узла взад-вперед и посмотреть, можно ли что-нибудь изменить. Многие сдаются, еще не успев начать. Как ты сейчас! – Он подмигнул мне, снова стал серьезным и продолжил возиться с узлом.

Спустя время он заговорил снова:

– Конечно, разорванные отношения нельзя исправить за одни выходные. И конечно же, нелегко просить прощения у кого-то спустя 30 лет или даже больше. Но на самом деле почему бы и нет? Это все же лучше, чем умереть и унести все с собой в могилу.

Я задумался над его словами. Если смотреть на это так – он прав. Никогда раньше не думал об этом. С кем еще мне нужно развязать несколько узлов?

Удивительно, но мне сразу вспомнилась одноклассница. В школе ее дразнили – она была дурнушкой и носила очки с толстыми стеклами. Это казалось нам полным отстоем. Теперь она работала в страховой компании через три здания от моего банка. Иногда во время обеденного перерыва мы пересекались, но она никогда не здоровалась со мной. У нее больше не было очков, и она выглядела привлекательной, но всякий раз, когда замечала меня, отводила взгляд и делала вид, что я пустое место и мы незнакомы. Собственно говоря, мне было все равно.

Но сейчас я думал иначе… Было ли что-нибудь, что я мог сделать? Примет ли она извинения после столь долгого времени? Что, если нет? Что, если примет?

Я невольно улыбнулся. Взглянув на клубок веревок на коленях, я подумал: «Не важно, сколько времени это займет. Не обязательно браться за самый крупный узел. Просто развязывай один за другим. Пробуй, пока не получится, пока не поймешь, что нужно сделать. Разрубить ты всегда успеешь. Но разве за этим ты здесь?» Меня удивил собственный внутренний голос. Откуда он взялся?

«А как насчет твоего отца?» – продолжил тот же голос. «Что с ним?» – спросил я в ответ. Но ответа не последовало. Пока не последовало.

Я не смог бы сказать, как долго мы так сидели с Клаудио. Как будто были только мы, причал, сети и веревки. Чайка давно распрощалась и улетела. В какой-то момент Клаудио встал:

– Схожу за булочками, которые ты принес. Распутывание узлов в отношениях вызывает чувство голода, правда? – Он подмигнул мне и направился к своей хижине.

Когда некоторое время спустя мы перекусили булочками Розы Марии с ветчиной и сыром, я ощутил радость и, как ни странно, легкость. Как будто внутри меня был распутан узел, о существовании которого я даже не подозревал.

– Ты завтра уезжаешь? – спросил Клаудио, проникая в мои мысли.

Пораженный, я посмотрел на него:

– Откуда ты знаешь?

На мгновение меня снова охватило нехорошее предчувствие, как утром, когда Роза Мария вручила мне булочки. Неужели она рассказала ему, как долго я пробуду здесь? «Это конфиденциальная информация», – напомнил мой внутренний блюститель, привыкший держать все под контролем. Однако уже в следующий момент меня научили лучшему.

– Не знаю. Так ощущается, – спокойно ответил Клаудио и пожал плечами.

«Этот человек был и остается для меня загадкой», – подумалось мне.

– Надеюсь, не слишком наскучил тебе своими историями и отпуск удался?! – воскликнул он, улыбаясь.

Клаудио взял с тарелки печенье и на мгновение приподнял его, прежде